Музей – место, которое специально создано для бережного хранения старых вещей. Правда, большинство взрослых испытывают по отношению к музеям священный трепет и побаиваются вводить ребенка в мир, над входом в который намертво прибито страшное для ребенка заклятие «Руками не трогать!».

Конечно, преодоление этого «проклятия» и для музеев, и для родителей – дело не одного десятилетия. Но уже сегодня во многих российских музеях (этнографических, краеведческих, исторических, художественных) есть муляжи, копии, дубликаты старинных предметов, которые можно и нужно трогать руками.

Каждые выходные я провожу занятия для группы детей 6-8 лет: в холодное время года мы встречаемся в музеях – самых разных, детских и взрослых. И каждый раз я убеждаюсь в том, что музей очень интересен ребенку, он становится пространством внутреннего роста – в том случае, если музейные впечатления сопрягаются с его повседневной жизнью, переживаниями, впечатлениями, опытом, полученным, в том числе, и из книг.

Сказочный сундучок
На одно из занятий я принесла самодельный «сказочный сундучок» – обычную коробку, обклеенную подарочной бумагой. В ней лежали различные предметы, связанные с сюжетами сказок. Дети по очереди их доставали и пытались определить, в какой сказке живет эта вещь. Как я и ожидала, никаких затруднений не вызвали лишь два предмета: хрустальный башмачок (в повседневной жизни он служит пепельницей) и оловянный солдатик. А вот это что такое?

Дети выдвигали самые разные версии. Наверное, этой палочкой можно копать… Но почему у нее оба конца острых? Если это иголка, то куда вставлять нитку? Может быть, это крючок? Или кисточка? Или старинная отвертка?

Я не давала детям никаких подсказок – ни письменных, ни устных. Для меня принципиально важно лишь одно: чтобы они думали сами. Версии могут быть какими угодно – кто-нибудь обязательно заметит нестыковку, ошибку и выдвинет новое предположение. Для поиска ответа на вопрос о предназначении этой загадочной палочки с утолщением посередине и заострением на концах я привела ребят в тот зал Российского этнографического музея, который посвящен ткачеству. И через десять минут дети, заглянув во все витрины, радостно докладывали: «Вот оно, мы его нашли! Это веретено!» Те, кто умеет читать, помогли тем, кто еще не владел этим навыком – дети прочли этикетку. И нашли еще несколько веретен. И тут же вспомнили эту сказку: «Она быстро схватило веретено и едва успела прикоснуться к нему, как предсказание злой феи исполнилось: принцесса уколола палец и упала замертво…»

А зачем нужно веретено? У детей в руках был сам предмет и мешочек чистой шерсти, который я тоже принесла на занятие. Разглядывая музейные витрины и макеты, пытаясь повторить изображенные там действия, они попробовали сами поработать с веретеном – и у них почти всё получилось! Древнейшее и полузабытое ремесло с помощью сказки и музея стало чуть ближе современным детям.

Но занятие в зале ткачества еще не завершено. Я прошу ребят найти в этом зале предметы, которые упоминаются в других сказках. И вот мы рассматриваем замечательные русские прялки. «Три девицы под окном пряли поздно вечерком…» – а что значит «пряли»? Использовали ли девицы веретено? Прясть и ткать – это одно и то же? И вообще – зачем царю столько полотна?

Музейные экспонаты позволили нам реконструировать весь процесс создания одежды: как выращивают лен, стригут овец, как обрабатывают исходный материал, как делают нити с помощью веретена, прядут, кроят, шьют. Почти у каждого экспоната дети вспоминают сказку. Вот, например, ткацкий станок из «Нового платья короля».

Мы заканчиваем занятие разговором о той одежде, в которой пришли дети: из чего она сделана? Знает ли эта одежда про веретено, прялку, ткацкий станок? Как сейчас делают одежду?

Часовые мастера
Несколько лет назад, обсуждая с восьмиклассниками их впечатления от занятия в Эрмитаже, я вдруг услышала: «Больше всего меня удивили часы с большим маятником…» И тут я поняла, что у современных детей и подростков очень мало шансов услышать звон часов, увидеть кукушку в часовом окошке, понаблюдать за движением маятника.

Поскольку мы живем в Петербурге, то изучать часы всё с той же детской группой мы отправляемся в Эрмитаж – там сотни часов, начиная со знаменитого «Павлина», на котором можно увидеть все что угодно, кроме стрелок и циферблата. Но это занятие можно проводить фактически в любом городе – ведь краеведческие музеи, музеи-квартиры, где стоят старинные предметы, есть везде. И часы там наверняка имеются.

Я заранее попросила детей принести на это занятие сказки, в которых присутствуют часы. Дети очень старались. Многие принесли несколько книг, причем «Золушка», например, у нас оказалась в четырех разных изданиях.

Кроме «Золушки», дети принесли «Щелкунчика», «Площадь картонных часов» Леонида Яхнина, «Сказку про часы с кукушкой» Софьи Прокофьевой, «Сказку о потерянном времени» Евгения Шварца. Мы вспомнили содержание этих сказок – если какие-то произведения были не всем известны, то дети постарались коротко изложить содержание. При это они очень гордились собой: оказывается, их знания и книжки кому-то могут быть интересны!

А потом мы отправились гулять по Эрмитажу. Никаких «экскурсий» в традиционном понимании этого слова у нас не бывает, чаще всего каждый ребенок получает в музее лист или папку с заданием, которое он выполняет, самостоятельно изучая экспозицию конкретного зала. Поскольку писать в этом возрасте умеют лишь немногие, то чаще всего задания связаны с поиском предметов, их зарисовкой, сочинением сказочного сюжета. В данном случае я заранее сфотографировала в музее пять самых интересных часов, но как бы «почистила» их, удалив некоторые важные детали. И каждый ребенок получил пять «неполных» фотографий. Детям надо было самостоятельно отыскать в зале нужный предмет (подспудно дети учились без помощи взрослых осматривать музейные залы). Внимательно его рассмотреть, чтобы найти детали, пропущенные на фотографии (так формируется умение вглядываться в сам экспонат, а не в его этикетку). Дорисовать. И подумать, в какой из упомянутых нами сказок могли бы появиться эти часы…

В заключение каждый участник занятия должен был найти и нарисовать самые интересные часы; потом мы все вместе рассматривали часы, выбранные детьми. И тут нас ждало множество сюрпризов. Кто-то обнаружил на циферблате римские цифры – и мы вместе учились их расшифровывать. Кто-то обнаружил «пропажу» – на старинных часах не было минутной стрелки! И мы поговорили, о том, как по-разному люди относятся к времени…

Время камней
Гуляя по Петербургу и музеям, мы с детьми часто говорим о том, как и из чего делаются самые разные предметы – веретена, часы, шкатулки, набережные, дома, колонны, решетки. Ведь ребенок живет в мире культуры – мире, сотворенном руками человека. И мне кажется принципиально важным, чтобы ребенок почувствовал себя «своим» в этом мире культуры, научился его понимать, ценить и создавать. Целый цикл занятий был посвящен дереву и сделанным из него вещам. Потом мы с детьми рассматривали узорные петербургские решетки и побывали в настоящей кузнице, где каждый выковал свой первый гвоздь. И вот настало время камней.

Мы начали с «Серебряного копытца» Бажова, которое недавно было издано с иллюстрациями Михаила Бычкова. Из всего «каменного цикла» Бажова именно эта сказка – самая радостная, самая добрая. Здесь нет борьбы человека с природой, нет хищной охоты за богатствами. А есть спокойное любование и благодарность.

Мы прочитали с детьми эту сказку, подробнейшим образом обсудив иллюстрации – я даже прочла детям послесловие самого Бычкова, в котором художник рассказывает о своей детской любви к Бажову (тут напечатан и детский рисунок художника). Мы сходили с ними на театральную постановку этой сказки. Побывали в мастерской скульптора, работающего с камнем. Мы собрали со всех знакомых взрослых целую коллекцию каменных украшений –бусы, браслеты, брошки, серьги, кольца. Дети – все без исключения, и мальчики, и девочки – завороженно перебирали это богатство, рассматривая оттенки цвета и разноообразие форм аметиста, яшмы, малахита, лазурита, оникса, хризопраза и многих-многих других камней.

А потом мы отправились в Геологоразведочный музей. Опять-таки без всяких экскурсий мы смотрели, из чего рождаются камни (а в музее была вулканическая лава, осколки метеорита и даже настоящие кости динозавра), как они «живут» в природе – есть в музее и самородки, и руда, и золотой песок. Есть даже огромный куб каменной соли, который можно лизать. Из музея каждый участник вышел с твердым намерением собирать каменную коллекцию – и начали прямо на улице: это известняк? Гранит? Ракушечник?

Конечно, мы немного поговорили с детьми о других сказках Бажова. И родители, которые после цикла «каменных» занятий прочитали детям «Хозяйку Медной горы» или «Малахитовую шкатулку», говорили, что дети приняли эти сказки как «родные».

***
Полвека назад психолог Алексей Леонтьев сказал: восприятие не тождественно пониманию. То, что человек (и в особенности ребенок) воспринимает – слышит, видит, чувствует, – он вовсе не обязательно понимает. И десятый раз слушая – воспринимая! – «Снежную королеву», «Мальчика-с-пальчик» или «Бременских музыкантов», дети могут понимать их совсем иначе, чем взрослые. Или не понимать их совсем.

Понимание – это отдельная работа, требующая значительных интеллектуальных усилий. И, возможно, самый первый, начальный этап этой работы связан с выяснением того, что же означают слова этих сказок. Предметный мир старинных сказок разительно отличается от мира, в котором живут современные дети. Погружение в этот мир, на мой взгляд, не только даст ребенку нужную для понимания текста информацию, но и поможет оживить давно исчезнувшие миры, перекинет мостик между прошлым и настоящим, между реальностью книги и повседневным бытием ребенка.

Анна Рапопорт