|
Гадкие лебеди
«…бедный прекрасный утёнок»
Завтрашний день вам у них не отнять!
Телевизор «Дети уходят»
Я и сама не поверила, что попала в образовательный центр, названный именем самой яркой звезды созвездия Пса. Я, самая обычная девочка шестнадцати лет, замеченная разве что в нездоровом пристрастии к фанфикшену, чувствовала себя потерянной среди этих детей, до такой степени увлечённых науками и искусствами, что задумчивость некоторых граничила с отрешенностью. Среди художников, которые везде ходили с блокнотами и карандашами, чтобы зарисовывать всё вокруг. Среди химиков, что обсуждали собственноручно созданный камень (!), и математиков, языка которых мне никогда не понять. Там я встретила детей, за которыми будущее, которым тесно в обычных гимназиях и школах, которых часто не понимают сверстники и даже собственные родители. И если раньше мне приходилось общаться с такими ребятами в эксклюзивных вариантах, то в Сириусе это обилие широколобых напомнило мне одно из произведений наших великих фантастов. Именно там меня поразили эти Гадкие лебеди и наши удивительные наставники - мокрецы... Впрочем, пора обратиться непосредственно к произведению, о котором пойдет речь.
Братья Стругацкие ещё в далёком 1967 предсказали своей повестью «Гадкие лебеди» возникновение таких детей, вполне закономерно появившихся с ростом количества различной информации, которые должны были изменить мрачное будущее, ожидавшее планету. И не только детей.
Вся повесть меланхолична, как её главный герой – переживающий кризис среднего возраста популярный писатель Виктор Банев. Его дочь – одна из «них», странных детей, учеников «мокрецов». Банев явственно боится собственного ребёнка и её друзей, не понимает их, как и все жители этого города, утопающего в дожде. Почему, из-за чего вырастает этот конфликт, эта пропасть непонимания между взрослыми и детьми, которые предпочитают уход к «зачумлённым» домашнему быту? Всё из-за того, что жители города не могут принять того факта, что дети не мыслят больше ограниченными понятиями своих родителей, что им душно здесь, в обществе потребительских категорий. А родители, принимая свой эгоизм за любовь, пытаются задержать своих детей, не понимая, что тем самым лишают мир достойного будущего, что их эгоистичность – все что угодно, только не любовь.
«Гадкие лебеди», с циничным языком её персонажей, с разлагающимся мирком маленького городка, переживающего последствия войны двадцатилетней давности, с непрекращающимся фоновым шумом дождя, затягивает. Возможно, эту повесть не получится прочитать «с наскока», но прочитав её, промокнув насквозь, никогда не останешься прежним.
Телевизор «Дети уходят»
Я и сама не поверила, что попала в образовательный центр, названный именем самой яркой звезды созвездия Пса. Я, самая обычная девочка шестнадцати лет, замеченная разве что в нездоровом пристрастии к фанфикшену, чувствовала себя потерянной среди этих детей, до такой степени увлечённых науками и искусствами, что задумчивость некоторых граничила с отрешенностью. Среди художников, которые везде ходили с блокнотами и карандашами, чтобы зарисовывать всё вокруг. Среди химиков, что обсуждали собственноручно созданный камень (!), и математиков, языка которых мне никогда не понять. Там я встретила детей, за которыми будущее, которым тесно в обычных гимназиях и школах, которых часто не понимают сверстники и даже собственные родители. И если раньше мне приходилось общаться с такими ребятами в эксклюзивных вариантах, то в Сириусе это обилие широколобых напомнило мне одно из произведений наших великих фантастов. Именно там меня поразили эти Гадкие лебеди и наши удивительные наставники - мокрецы... Впрочем, пора обратиться непосредственно к произведению, о котором пойдет речь.
Братья Стругацкие ещё в далёком 1967 предсказали своей повестью «Гадкие лебеди» возникновение таких детей, вполне закономерно появившихся с ростом количества различной информации, которые должны были изменить мрачное будущее, ожидавшее планету. И не только детей.
Вся повесть меланхолична, как её главный герой – переживающий кризис среднего возраста популярный писатель Виктор Банев. Его дочь – одна из «них», странных детей, учеников «мокрецов». Банев явственно боится собственного ребёнка и её друзей, не понимает их, как и все жители этого города, утопающего в дожде. Почему, из-за чего вырастает этот конфликт, эта пропасть непонимания между взрослыми и детьми, которые предпочитают уход к «зачумлённым» домашнему быту? Всё из-за того, что жители города не могут принять того факта, что дети не мыслят больше ограниченными понятиями своих родителей, что им душно здесь, в обществе потребительских категорий. А родители, принимая свой эгоизм за любовь, пытаются задержать своих детей, не понимая, что тем самым лишают мир достойного будущего, что их эгоистичность – все что угодно, только не любовь.
«Гадкие лебеди», с циничным языком её персонажей, с разлагающимся мирком маленького городка, переживающего последствия войны двадцатилетней давности, с непрекращающимся фоновым шумом дождя, затягивает. Возможно, эту повесть не получится прочитать «с наскока», но прочитав её, промокнув насквозь, никогда не останешься прежним.
