Учимся делиться
11 декабря 2013 4442 3

Коротенькие сказки Михаила Пляцковского, Геннадия Цыферова и Софьи Прокофьевой знакомы Платону с раннего детства. Они похожи друг на друга своей дидактичностью и нравоучительностью. Но бывают в жизни ситуации, когда именно такие произведения, с обнаженной «идеей» и четко сформулированной «моралью», оказываются нужны в первую очередь. Потому что они создают перед маленьким читателем «стерильную», то есть абсолютно прозрачную модель отношений. И ребенку гораздо проще понять и оценить именно такую упрощенную схему, чем разбираться в хитросплетениях реальных чувств.

Платону скоро исполнится пять лет. И за это время я уже привыкла к мысли, что в нашем доме растет «плюшкин». Ему надо всё, всегда и побольше. Зачем надо – лучше не спрашивать. Платон обладает обостренным чувством собственности. Он никогда не возьмет чужой вещи, но и добровольно отдать свою не в силах. Мы, взрослые, стараемся учитывать эту особенность ребенка, однако такая возможность есть не всегда. Поэтому я уже не первый год пытаюсь научить Платона делиться.

Мой первый помощник – сказки Софьи Прокофьевой про Машу и Ойку. Вообще-то, Ойка – женский вариант нашего Платона. Чтение этих сказок позволяет моему сыну увидеть себя со стороны и обыграть, осознать особенности своего характера, научиться управлять собственным поведением. Вот, например, Платон садится рисовать, долго и аккуратно раскладывает перед собой цветные мелки. Через пять минут приходит его старший брат Лёня: «Я тоже буду с тобой рисовать!» И берет один мелок. Платон – в слезы, с кулаками бросается на Лёню… Что делать? Успокоив Платона и выдав Лёне другие мелки, я читаю им «Сказку про волшебные перышки», в которой жадная Ойка не дала Маше карандаши, зато птички подарили Маше волшебные разноцветные перышки. И рисунок Маши получился не хуже, чем у Ойки. Закончив читать, я спрашиваю Платона, как бы он поступил на месте Ойки? Платон насупился и молчит. Он всё прекрасно понимает: он-то вел себя точно так же, как Ойка.

– А если бы ты был на месте Маши? – спрашиваю я.

– Я бы вежливо попросил, а не стал бы брать без спросу, – Платону хочется свалить на «невежливого» Лёню вину за драку.

– А если бы тебе не дали карандашей даже после вежливой просьбы?
Молчание. Ситуация тупиковая, на взгляд ребенка…

– Я бы дал. Только после слова «пожалуйста».

Уфф, Платон сделал еще один маленький шажок в борьбе с собственной жадностью.

Иллюстрации Игоря Панкова к книге Софьи Прокофьевой «Маша и Ойка»

***
Как показал наш семейный опыт, одним из самых мощных стимулов к управлению собственным поведением является взаимовыгодный обмен по принципу «ты мне, я тебе»: ты, Платон, не капризничай и поделись с Лёней деталями конструктора, а Лёня тебе поможет построить из него дом. Но и в таком обмене нужны какие-то границы, иначе «платить» ребенку приходится буквально за всё.

Оказалось, что бескорыстие и альтруизм – вовсе не врожденные качества (по крайней мере, для Платона). Их необходимо воспитывать. Например, с помощью сказки Михаила Пляцковского «Галоша».

Нашла Мышка галошу и не знает, что с ней делать. Отдала Кроту, который взамен ей норку вырыл. Крот обменял Галошу на десять яблок. Ежиха – на большую шишку. И только Белка ловко заклеила все дырки, натаскала воды и устроила в галоше ванну – для всех окрестных зверят. И для мышонка, и для кротёнка, и для ежонка… «Тогда Мышке, Кроту и Ежихе стало совестно перед доброй Белкой. И если бы они могли покраснеть от стыда, то покраснели бы обязательно!»

– Платон, почему они должны были покраснеть? И что значит «совестно»? – спрашиваю я.

Платон думает, думает, долго думает.

– Может быть, они что-то красное съели? Клубнику, например? – отвечает он наконец.

Тут Лёня приходит на помощь – он-то как раз врожденный альтруист и всегда готов пожалеть, поделиться, отдать…

– Потому что Мышка, Ежиха и Крот только о себе думали. А так нельзя. Надо про всех других думать.

Для Платона эта мысль совершенно нова и неочевидна. И ему очень трудно ее принять.

– А если они воду в галоше запачкают? Белка старалась, носила, а они – раз, и купаться стали! А сами ничего не сделали! – Платон очень возмущен несправедливостью.

– Так вот поэтому им и стыдно стало, совестно, покраснели они от очень сильного стыда, – говорю я. – Они плохо себя чувствуют. А как ты думаешь, кто себя хорошо чувствует в этой сказке?

Платон пристально вглядывается в иллюстрацию. И делает важнейшее для себя открытие:

– Белка! Смотри, как она радуется!

Вот как, оказывается – бескорыстная помощь дарит радость не столько тем, кому помогают, сколько тому, кто помогает…

Иллюстрация А. Гардян к книге сказок Михаила Пляцковского «Ромашки в январе»

***
– Мама, я тебе не буду сегодня помогать. Я очень устал, – жалуется Платон. – У меня сегодня столько работы было! Дом строил, машинистом работал, в магазин за гвоздями ходил. Я пойду отдыхать. В прятки поиграю.

– Я тоже устала, Платоша. Работала не меньше твоего. Как бы и мне отдохнуть? – В таком духе с Платоном можно спорить бесконечно. Аргументов и работ у него действительно много. А у меня – ни аргументов, ни времени, ни сил. Лучше я просто прочту ему еще одну сказку, «Как отдыхал подъемный кран» Геннадия Цыферова.

Отправились два крана на полянку отдохнуть после трудовой недели. А тут зверюшки бегут – помогите, просят, ведерко из речки достать, лягушонка с дерева снять, корзину белочке поднять. Один кран всем отказывает: «Не видите разве – я отдыхаю!» А другой всем помогает. И первый кран от своего отдыха ужасно устает. А второй получает букет в подарок и чувствует себя отлично отдохнувшим.

– Платоша, тебе какой кран больше нравится?

– Тот, который всем помогает. Он добрый.

– А ты сам каким краном хотел бы быть?

– Добрым, конечно. Чтобы мне тоже букет подарили. И чтоб меня все любили!

Ну вот. Опять «ты мне, я тебе». Чувствую, нам еще много раз придется читать эти сказки… Хотя прогресс налицо!

Иллюстрация Игоря Панкова к книге сказок Геннадия Цыферова «Паровозик из Ромашково»

Анна Рапопорт

Понравилось! 9
Дискуссия
Анна Рапопорт
Ксения, все мамы разные, все дети разные, и ситуации в жизни детей бывают очень и очень разные. И детские вкусы меняются со временем. Я не считаю возможным выбирать за своих детей - пусть они сами решат, что им нравится. Мое дело предложить разное и показать "направления" чтения. Мы читаем и "нравоучительные" книги, и книги "с открытым финалом" - реакции детей предсказать невозможно. "Машу и Ойку" они обожали оба, в три года Лёня всё время доставал ее с полки и нёс читать, мы в течение месяца читали ее каждый день. А мораль цыферовского "Паровозика из Ромашкова" такова, что не всякий взрослый её поймет и примет.
Ксения Зернина
Анна, а я после некоторых колебаний отнесла все эти книжки в детский сад. Поняла, что после тонких, изящных, часто с открытым финалом переводных книжек-картинок я не могу это читать. Вот эта "обнаженная идея" и "четко сформулированная мораль" лишают меня свободы общаться с ребенком во время чтения так, как я хочу.
Оксана
Спасибо!