– Мила, правильно ли говорить, что читка сегодня превратилась в самостоятельный театральный жанр?

– Самостоятельным театральным жанром читка стала в начале 90-х, с развитием новой драмы в России. Существует внутренняя читка— когда режиссёр знакомит труппу с текстом будущего спектакля. А есть публичная читка — как способ презентации текста зрителям. В проекте «ВСЛУХ» это называется «театрализованная читка». Перед тем как «театрализованная читка» будет представлена зрителям, артисты под руководством режиссёра репетируют примерно неделю. За это время текст благодаря режиссёрским решениям и актёрской работе успевает приобрести новую форму – обрастает минимальной сценографией. Это ещё не спектакль и даже не сценический эскиз, но уже и не просто чтение текста с листа. Это визуализация текста, которая будит воображение зрителя-ребёнка и помогает ему воспринимать то, что он слышит.

– Как вы считаете, почему возник запрос на театрализованную читку? И у кого он возник – у театра или у зрителей?

– Последние лет 15 благодаря независимым издательствам в России литература для детей и подростков стремительно обновляется. Театр, особенно большой репертуарный, за этим процессом не поспевает. Особенно когда речь идет о прозе: в этом случае для создания спектакля, кроме режиссёра, нужен ещё драматург или инсценировщик. Но РАМТ, с одной стороны, всегда был театром большой литературы. А с другой стороны, отстаивал и поддерживал семейные посещения театра, когда ядро зрительного зала составляют родители с детьми. Так что поспевать за новой литературой – его историческая обязанность, если можно так сказать. И три года назад мы подумали: не всякую новую книжку можно быстро превратить в спектакль, рассчитанный на зал в тысячу зрителей. Но её можно хотя бы прочесть для небольшой аудитории зрителей-читателей. Это потребует гораздо меньше сил и времени и в то же время позволит выстраивать диалог с современными подростками: мы читаем классные книги! Давайте читать вместе! Попробуем их «на зубок», попробуем понять, что это такое.

– То есть можно сказать, что проект РАМТа направлен на поддержку детского чтения? Вы хотите ввести в круг подросткового чтения какие-то новые произведения?

– Одна из важных задач — стимулировать подростков выбирать между гаджетом и книгой последнюю. И ещё важно формировать поле совместного диалога родителя с подростком. Но это не значит, что для театрализованных читок мы обязательно выбираем новые для зрителя книги. Бывает по-разному. В первом сезоне мы, наоборот, представляли уже известные книги, завоевавшие российских читателей. Среди них были «Книга всех вещей» Гюса Кейера, «Доклад о медузах» Али Бенджамин и «Сахарный ребенок» Ольги Громовой.

– По каким критериям вы отбираете книги для театрализованной читки? И кто именно этим занимается?

– От сезона к сезону критерии могут меняться. Но есть и неизменные принципы. Например, мы работаем с книгами только независимых концептуальных издательств. Наши театрализованные читки рассчитаны на камерную (или, как сейчас говорят, ламповую) аудиторию из 50 человек. И есть издательства, которые адресуют свои книги небольшому сообществу продвинутых читателей. Сейчас мы наиболее тесно сотрудничаем с «Самокатом» и «КомпасГидом», начинаем партнерство с электронным сервисом «Строки» МТС и издательством Popkornbooks.

Второй важный критерий – тематический. В книгах, которые мы читаем со сцены, должны затрагиваться острые и важные для современного подростка темы. На большой сцене РАМТа, конечно, есть спектакли и для детей, и для подростков. Но это либо спектакли по школьной программе, либо спектакли о счастливом советском детстве. Даже за «Манюней» Наринэ Абгарян – одним из наших любимых новых спектаклей – тянется шлейф идеализированных представлений о детстве (хотя главное в этом спектакле, конечно, - образы детей "того времени", созданные талантливо и с тонким юмором).
А современный подросток очень нуждается в том, чтобы с ним говорили о таких сложных проблемах, как отношения между полами, отношение к смерти, болезням, истории государства и т.п. Поскольку он не встречается в театре с тем, что для него актуально, то и театр оказывается для него чем-то неважным. И надо признать: подростки – это аудитория, практически упущенная современным российским театром. Наладить с ней диалог – одна из важнейших задач. Поэтому в первом сезоне, например, мы читали произведения, в которых описывались характерные для подростка травмы и способы их преодоления. Если хотите, способы выживания подростков и тех, кого мы сегодня называем «янг эдалт», в современном мире.

И третий важный критерий – это потенциальная сценичность. Книжка может быть очень хорошей – и при этом не годится не только для полноценного спектакля, но и для театрализованной читки. Невероятно талантливые тексты Марии Ботевой, например, так и остались для нас нерешаемой задачей.

– Во время театрализованной читки зрителя знакомят с полным текстом произведения, без купюр?

– Это зависит от объема текста. Такой небольшой текст как «Коричневое утро» Франка Павлоффа, конечно, читается целиком. А если книга длинная, то режиссер, который готовит по ней театрализованную читку, сокращает текст так, чтобы чтение уложилось в 50 минут.

– Это серьезная работа.

– Да. Ведь нужно создать у зрителя впечатление целостной истории! Но, с другой стороны, это хороший способ побудить его прочитать произведение целиком. Иногда мы специально обрываем текст «на самом интересном месте».Прямо так и говорим: «Прочитаете книгу – узнаете, чем закончилась эта история».

– И кто же приходит на такие читки? Кто является поклонником этого жанра?

–Значительная часть аудитории – это постоянные зрители РАМТа, которые ходят на все спектакли театра (многие – с раннего возраста и до преклонных лет). Кто-то приходит на читки, потому что принадлежит к сообществу, сложившемуся вокруг того или иного издательства. Есть группы зрителей, которые приходят на читки вместе со своим библиотекарем или со школьным психологом. Но большую часть аудитории – постоянной и самой преданной – составляют дети с родителями. Они приходят на читки проекта «ВСЛУХ» как в семейный клуб.

– И предполагается, что эта, в общем-то, отобранная аудитория не просто присутствует на театрализованной читке, но и примет участие в обсуждении, так ведь?

– После читки мы обязательно проводим обсуждение. Это непросто. Не все дети хотят и умеют высказываться. Подростки, как правило, зажаты и редко готовы обсуждать болезненные для себя темы – особенно в присутствии мамы или учителя. Иногда для них важно просто преодолеть страх всеобщего внимания, страх о чем-то публично спросить. А шестилетки, например, ничего не стесняются – им важно хоть что-нибудь сказать. Бывает, что взрослые перехватывают инициативу и говорят за детей: мой сын вот что подумал… А в этом месте он заплакал. А потом он мне такое сказал… Иногда хочется такого родителя прервать: так пусть ваш сын это и нам расскажет! Случается, что подростки приходят на читки без родителей (они ведь взрослые люди уже!). Такие самостоятельные подростки, конечно, чаще готовы высказываться.

– Обсуждения ведете вы?

– Моя задача начать. В течение первых десяти минут после читки зрители еще не готовы разговаривать. Поэтому сначала с режиссером, актерами или автором заговариваю я. И пытаюсь сформулировать вопрос так, чтобы он вызывал у зрителей желание поспорить со мной, оправдать персонажа или защитить режиссерское решение.

Но у наших обсуждений нет никаких «специальных задач». Иногда возникает диалог зрителей и режиссера, иногда – режиссера и автора текста, который пришел на читку. Иногда это разговор зрителей между собой. Главное для нас – показать, что существует такая возможность – разговаривать, вступать в диалог. И для нас важно знать: то, о чем мы говорим со сцены, как-то связано с тем, что у зрителя болит? Или зрителя волнует что-то иное?

А еще определенной остроты переживанию добавляет понимание, что читка – это уникальное явление. В отличие от спектакля, она больше не повторяется: мы читаем каждую книгу только один раз.

– На читку нужно покупать билеты?

– Надо зарегистрироваться на сайте театра. Мы можем принять не больше пятидесяти человек, и места заканчиваются буквально за два часа после объявления регистрации. Но вход на читку бесплатный. «ВСЛУХ» — некоммерческий проект, авторские права мы не оплачиваем. Издательства заинтересованы в продаже книг, в продвижении новых авторов в театральной среде, просто в горизонтальных связях и формировании сообщества читающих детей и родителей. Поэтому все работают за идею.

– Какие-то региональные театры подхватили вашу инициативу?

– Читку, как жанр, не в РАМТе придумали, конечно. Читают книги и в рамках книжных фестивалей, и в театральных лабораториях. Но отличие проекта «ВСЛУХ» – в системности и регулярности. Театрализованные читки в РАМТе проходят постоянно. Это процесс, параллельный репертуарным спектаклям. И мы с радостью отмечаем, как книжки, прочитанные в рамках «ВСЛУХ», появляются в виде режиссерских эскизов региональных театральных лабораторий. А иногда и в спектакли вырастают. Вот сейчас, к примеру, в Молодежном театре Сургута на большую сцену выходит спектакль «Сахарный ребенок» по одноименной книге Ольги Громовой. И афиши читок «ВСЛУХ», которые мы публикуем на полгода вперед, становятся своеобразным книжным навигатором для других театров.

Беседу вела Марина Аромштам
Фото из архива «Российского академического молодежного театра» (РАМТ)

____________________________________

Книги, упоминаемые в статье:

Коричневое утро »

Франк Павлофф

Доклад о медузах »

Али Бенджамен

Сахарный ребёнок. Люди. События. Факты »

Ольга Громова

Книга всех вещей »

Гюс Кёйер

Всё о Манюне »

Наринэ Абгарян