Эту книгу мы читали почти год, в три захода. Сначала мы взяли ее в библиотеке – это была первая часть книги с новыми иллюстрациями Марии Покровской. Читать такую версию было не очень удобно, потому что в тексте много ссылок на иллюстрации, вроде такой: «Вот, видите три портрета? Это мама Машу нарисовала. На первом портрете Маше всего только полгода, она еще совсем маленькая. На втором портрете Маше два года. А третий портрет недоконченный – это мама сейчас Машу рисует». В новом издании эта перекличка с иллюстрациями терялась.

Мой старший сын Никита так прикипел к книге, что мы купили полное издание с иллюстрациями Натальи Кнорринг. Купив, повторно дочитали до середины и почему-то остановились. А недавно Никита снова выудил ее из книжной полки и уже не отступал, пока мы не дочитали до конца.

Девочка Маша – обычная пятилетняя девочка. Необычного в ней разве то, что она хорошо пишет стихи, не хуже обэриутов. Стихами этими разбавлено повествование, они дают детям возможность передохнуть и подготовиться к продолжению истории. У девочки Маши есть кошка Ниточка, собака Петушок и неговорящая кукла Елизавета Петровна. В тексте часто повторяется одна и та же фраза: «Елизавета Петровна ничего не сказала – она была кукла неговорящая». Читая, я стала останавливаться и давать детям самим договорить фразу «она была кукла неговорящая», и это превратилось в хорошую и веселую игру. Позже мы даже поспорили с детьми – живая эта кукла или игрушечная, ведь она близкий Машин друг! Никита сказал: раз кукла молчит, значит, она ненастоящая. А я ему ответила, что когда я молчу, я настоящая. «Ты шутишь», – сказал мне Никита.

А девочка Маша в пять лет еще какая настоящая! И самостоятельная! Она спокойно разгуливает одна и без проблем возвращается домой. К примеру, проснулась она, а дома никого – ни мамы, ни папы, ни брата. И говорит она с Ниточкой, Петушком и безмолвной куклой: «Слушайте, – сказала Маша, – слушайте, я все вспомнила. Сегодня праздник – Первое мая, и все ушли на демонстрацию. Пойдемте и мы тоже». А живут они, кстати, в Москве. Словом, это прекрасный обэриутский абсурд, написанный так ласково, что диву даешься. Но я, как мама, все же беспокоилась за Машу. А один раз и вовсе удивилась.

В ходе повествования мама заболевает воспалением легких. Чтобы восстановиться после болезни, врачи советуют ей поехать на юг. И мама оставляет старшего сына дома (тот сам договорился со своим другом, что поживет у него) и едет с Машей в Сухуми. Ради себя едет! Мне, одинокой маме с двумя детьми, представить такое сложно. И как же здорово, что это описано в книге – пусть дети видят, как важно заботиться о мамах, и как важно мамам заботиться о себе же…

Советские реалии мы с детьми не обсуждали. Собственно, я шла по пути наименьшего сопротивления – они не спрашивают, я не рассказываю… В книге достаточно интересных тем и помимо этих реалий: и детский сад со школой, и деревня, и поезд, и, конечно же, дружба. Мы беседовали о книге между чтениями. И один раз я даже в сердцах сделала то, что приличным мамам делать нельзя, пожурив детей: «Вот Маша поступила так-то, а вы...» (Но, ища в интернете информацию о других изданиях книги, я наткнулась на фразу, что эта книга «девчоночья», – это, конечно же, не так. Хотя мы с детьми и вовсе не разделяем чтение на «мальчишечье» и «девчоночье».)

Наше долгое знакомство с книгой сделало из нее некий сериал, и было очень интересно, что же дальше. Никита форсировал чтение. Ныл, когда я говорила, что на сегодня чтение закончено. Хитро нарушал домашние правила. А правила чтения у нас таковы: вечером книгу для чтения выбирает старший, Никита, а перед дневным сном – младший, Вадька. Днем Вадька хватался за какую-нибудь понравившуюся книгу, а Никита просил:

– Мама, давай про Машу почитаем! Ну пожалуйста!

Я стояла на своем:

– Днем выбирает Вадька.

Тогда он подходил к Вадьке и говорил:

– Вадька, выбери Машу. Хочешь про Машу почитать? Ну давай, Вадька, выбери…

Он тыкал книжкой в Вадьку, показывая, какая она интересная и увлекательная.

И доверчивый младший безропотно ее выбирал.

Когда мы дочитали до того места, где Маша с мамой летят в Сухуми, мне нужно было поехать по делам, а с детьми приехала посидеть бабушка. До ее приезда Никита ходил кругами по квартире и говорил: «Наверное, бабушка согласится Машу почитать. Я ее попрошу. Она, наверное, почитает».

И как только бабушка пришла, Никита побежал встречать ее с книжкой в руках. Я еще не ушла, а бабушка уже читала – некуда было ей деваться! Читала в той же тональности, что и я, – хотя обычно она читает иначе, торопливо. И я в очередной раз подумала, до чего же волшебный в этой книжке текст. Узнав, что они дочитали его до конца, я даже расстроилась. А как же я? Мне показалось, что нам будет не хватать уюта, создаваемого этой книгой. Может, Никита попросит прочитать последние главы заново?

Но, дочитав книгу, он пока больше к ней не возвращался. А я не выдержала.

– Никита! – сказала я. – Что там с Машей дальше-то было? Вы-то с бабушкой дочитали, а я не знаю…

Никита посмотрел на меня недоверчиво. Присел на журнальный столик, свесив ноги. Еще раз смерил меня взглядом, как будто интересовался – действительно ли мне интересно? Вздохнул.

– Давай я лучше тебе расскажу, чем все закончилось, – решил наконец он.

– Давай хоть так.

– Они приехали с мамой домой, и к ним пришли дети из детского сада, и они праздновали Новый год!

– Подожди, – говорю, – как Новый год? Они же с мамой должны были на всю зиму уехать.

– Наверное, – пожал плечами Никита.

– А пробыли только до Нового года?

– Да, пробыли до Нового года.

– Значит, мама окрепла? Лучше стало с легкими?

– Да, она поправилась!

– Значит, добрались все-таки Маша с мамой до моря? Море-то Маша видела?

– Видела море, и еще каталась на корабле! Прямо капитан ее взял на корабль! Она сама пошла, без мамы!

– Ух ты, и каталась на корабле! Мама, наверное, волновалась?

– Да, Маша сама ушла! А мама ей не разрешала!

– Ну и Маша. То она на праздник сама гулять уйдет, то на корабле плавает одна!

– Точно, – рассмеялся Никита.

– Петушка и Ниточку-то Маша увидела снова?

– Увидела.

– А Наташа, наверное, грустила, когда их отдавала.

– Нет, – удивленно говорит Никита. – Она не грустила.

– Как это – они у нее долго прожили, а она и не грустила?

– Петушок и Ниточка к Маше на вокзал пришли! Встречать!

– С Наташей?

Никита расхохотался.

– Да нет же! С папой и Колей!

– Так и папа вернулся?

– Вернулся!

– Белых медведей-то он видел?

– Не знаю, – пожал плечами Никита.

– А Коля, значит, раньше Петушка и Ниточку у Наташи забрал?

– Не знаю, – повторил Никита и вздохнул.

Просто беда с этими сериалами. Сама не посмотришь – так ничего и не поймешь.

Пойду прочитаю, чем там дело закончилось.

В общих чертах я, конечно, представляю...

Наталья Евдокимова