Виммельбух ‒ книга, в которой вся информационная и сюжетная составляющая передана в виде иллюстраций, ‒ только на первый взгляд кажется примитивной. На самом деле она призвана в буквальном смысле взорвать речь и фантазию малышей. Здесь на каждом шагу используются психологические приемы, стимулирующие общее и речевое развитие детей. Но мне кажется, что для первоклассников с частичной и полной потерей слуха, с которыми собрался заниматься Лион, все будет совсем не так просто. Поэтому прежде чем выслушать, как он будет учить своих подопечных читать с помощью этой книги, я прошу его рассказать, что он вообще знает о проблеме глухих детей и почему выбрал именно виммельбух.

Лион знает, что есть дети с полной и частичной потерей слуха и что их развитие идет по-разному. Но основная его мысль заключалась в том, что все маленькие дети «думают» образами, картинками, поэтому именно книжки с картинками должны пополнять словарный запас и способствовать развитию речи и интереса к чтению. «Узнавая новые слова по картинкам, глухой ребенок научится фантазировать, придумывать и понимать все то, что его окружает», – считает Лион.

Он уверен, что детей, которые не слышат, нельзя сразу учить читать по буквам. «Вот, например, мальчик или девочка прочитал слово “страх” или “боялся”, но понять это слово они могут только с помощью картинки. Заяц от лисы убегает, например. Можно вспомнить, как когда-то ты сам убегал от того, кто тебя обидел, и как было страшно». То есть картинка поможет понять это чувство». Я не совсем согласна с рассуждениями сына, но хочу выслушать его до конца.

Виммельбух Лион предлагает использовать так: сначала ребенок и тот, кто с ним рядом, просто называют нарисованных персонажей. Потом надо помочь ребенку понять все действия (глаголы), которые происходят на картинках – «бежит», «несет», «кидает» и т.д. Следующая задача намного сложней. «У каждого персонажа, ‒ говорит Лион, ‒ на мордочке и в движениях есть какая-то мимика и переживания: радость, вопрос, испуг, удивление». И их тоже он предлагает описать и изобразить с помощью языка жестов.

Но самое сложное, считает Лион, это с помощью языка жестов (или, если возможно, слов) рассказать историю, нарисованную автором. Или придумать свою.

Действительно, историй и сюжетов в книге Тэ Тён Кин «Где же торт?» полным полна коробочка. Все «повествование» вертится вокруг «ужасного» события – крысята украли праздничный торт у семьи собак. Это вызывает настоящий переполох, и в поисках украденного лакомства так или иначе участвуют все персонажи книги. Кто-то видел весь процесс кражи, но предпочитает оставаться «в тени», не раскрывая секрет бедным собакам. Кто-то разыгрывает свою «карту», рассказывая собственную историю, на первый взгляд, совсем не связанную с преступлением.

Персонажей так много, что разбегаются глаза. Здесь есть и превращения, и наглый обман, и хитрость, и даже самая настоящая любовь (кошка, которая на первый взгляд кажется вислоухим кроликом, своими выходками влюбляет в себя полосатого кота). Поражает то, как всего лишь с помощью картинок автору удалось отобразить такой богатый спектр эмоций и событий. Некоторые персонажи настолько обаятельны, что рука сама тянется к ним ‒ смахнуть слезинку у плачущего крольчонка, помочь маленькому барсучку собрать выкатившиеся из мешка яблоки…

Лион говорит, что выбрал эту книжку именно потому, что она многогранна: «Можно придумать сто тысяч историй, можно додумать или угадать судьбу каждого героя». А еще это самый настоящий детектив. «Глухой ребенок, – рассуждает Лион, – лишен звуков, лишен всего того жизненного звукового сопровождения, которое доступно здоровым людям (упал камень, заскрежетал ключ в замке, мама отругала). И поэтому такая книга с множеством действий героев может помочь глухим детям прочувствовать, что такое звучание». Чтобы Леон смог представить, каково это – ничего не слышать, мы с ним затыкаем уши ватой и пытаемся что-то «сказать» друг другу с помощью мимики и жестов. Смеемся. Но вот на картинке кот догоняет «убегающий» от него мяч – как это изобразить?.. Нам обоим кажется, что проще будет показать лопающийся воздушный шарик – хлопаем в ладоши и… ничего не слышим. Мы пытаемся разыграть историю, представленную в книжке – машем руками, топаем ногами, прыгаем и комично «пережевываем» спасенный торт. Лион представляет себя то взлетающим аистом (уж он-то с высоты наверняка мог увидеть, воришек!), то обезьянкой, кидающей бананы и варежки в неудачников-хамелеонов… И вдруг мы понимаем, что все наши попытки, скорее всего, ни к чему не приведут.

Лион в своем рассуждении о том, как привлечь слабослышащих детей к чтению и к книге, изначально шел от книжной истории, от персонажей. Он отталкивался от того, что у ребят, которые будут на его занятии, уже сформирована знакомая ему система образов. Используя эту систему, построить рассказ по картинке ‒ дело элементарное. Но человеку, который не владеет таким языком, это действительно непросто понять. Поэтому мы с Лионом решаем попробовать перейти на «ту сторону» с помощью еще одной книжки ‒ небольшой повести Ирины Зартайской «Я слышу».

Встречаются двое мальчишек. Генка ушел из дома, обидевшись на маму. Алик просто сидит на скамейке возле дома, смотря в одну точку. Монолог Генки о несправедливости судьбы к нему, «несчастному» и непонятому, натыкается на неожиданную реакцию странного мальчика. Слушая, Алик не сводит взгляда с губ Генки, а говорит с какой-то непонятной задержкой. И странен его рассказ о домашней рыбке по имени Бетховен, которая «чувствует колебания воды боковой линией. Она заменяет ему ухо. А звук передается через разные предметы, погруженные в воду». Все странности объясняет бабушка Алика, которая пришла забрать его домой. Алик ничего не слышит с третьего класса. И, может быть, мама найдет ему когда-нибудь хорошего врача.

Книга «Я слышу» с самых первых страниц наполнена звуками. Генка демонстративно хлопает входной дверью своей квартиры, грохочут проезжающие грузовики, лают уличные собаки… Поэтому столкновение с тишиной, пусть и в лице маленького мальчика с печальными глазами, создает такой острый диссонанс.

В образе рыбки с «говорящим» именем Бетховен (великий композитор тоже был глухим!), которой в книге посвящено лишь несколько строчек, весь сюжет собирается как в фокусе. Если ты бессловесен, это не значит, что ты глух к происходящему; если ты не слышишь, это не значит, что ты не способен воспринимать и мыслить. Если ты не такой как все, это не значит, что ты не можешь сделать что-то великое и прекрасное. Вот такой месседж мы с Лионом уловили из этого малюсенького эпизода с любимой рыбкой мальчика Алика.

На каждой странице книги помимо сюжетных иллюстраций мы видим мальчика Алика, который показывает, как «звучит» какое-либо слово на языке жестов. Лион рассматривает эти знаки и пытается повторить некоторые из них. Прочитав послесловие, где автор очень по-доброму, достойно объясняет читателям всю обыкновенность, «нечужеродность» детей «с особенностями», Лион приходит к выводу, что он с самого начала пытался думать о глухих детях как о «не таких». Поэтому и искал для занятия что-то необычное, «ненормальное».

«Давай посмотрим на твою книжку “Где же торт?” как на просто историю, а не обучающий материал», – предложила я сыну. Мы еще раз рассмотрели иллюстрации, посмеялись над перипетиями сюжета. Придумали парочку своих сюжетных линий. В итоге Лион записал в своей тетрадке вот такой план знакомства неслышащих первоклассников с книгой «Где же торт»: «Сначала определяем все картинки, на которых может быть звук, потом называем всех зверушек и затем придумываем и описываем историю».

Все наши размышления над обеими книжками и над самой возможностью обучения глухих детей чтению привели нас к мысли, что книги с историями-картинками могут быть только самой первой ступенькой в этой непростой работе ‒ но ни в коем случае не основным средством. С этой мыслью, книжкой Тэ Тён Кин и тетрадкой с примерным планом Лион и пошел на занятие в одну из хайфских начальных коррекционных школ.

Нельзя сказать, что занятие прошло гладко. Первоклассники действительно оказались не совсем готовы к той масштабной затее, которую хотел воплотить Лион. Однако замечательные авторские иллюстрации, «многозадачность» сюжета и самой предложенной Лионом книги сделали урок необычным и запоминающимся. Малыши с удовольствием узнавали и называли известных им животных, мимикой передавали эмоции. Их рассказы, конечно, были довольно бедны лексически и сюжетно, многое осталось непонятым. Сам же Лион очень много узнал о том, как можно передавать чувства одним только взглядом, движением рук. Сколько может быть экспрессии, радости, переживаний в мире, где нет звуков. И еще неизвестно, кому знакомство с этой чудесной историей и автором принесло больше пользы.

А виммельбух «Где же торт?» остался у нас дома, и Лион придумал ему новую задачу: теперь эта веселая история учит его десятилетнюю сестру английскому и арабскому. Почти по той же схеме: «называем-изображаем-запоминаем-придумываем». Интересно, какие еще возможности таят в себе виммельбухи?

Юлия Бебехер