Для дошкольников и младших школьников не так уж много литературы по такой непростой теме. Но мы убедились, что даже прочитанные давно и без повода, они могут оказаться хорошим фундаментом для того, чтобы придать уверенности в нужный момент. Так вышло, например, с «Мадлен» Людвига Бемельманса – короткой остроумной историей в стихах о девочке с аппендицитом. В том, что у героини заболел живот, конечно, нет ничего смешного:

«Мадлен не спит, Мадлен не скачет
И не шалит, а горько плачет!»

Но последствия операции вызывают зависть подруг Мадлен по пансиону, которые пришли ее навестить:

«Игрушки, конфеты, медведь косолапый,
И кукольный домик, подарок от папы, –
они озирались, не веря глазам...
Но главное – ШРАМ!
Замечательный шрам!»

Эта книжка была прочитана нами лет пять назад, когда с аппендицитом в больнице побывала я. Тогда со мной в палате лежала восьмилетняя девочка после перитонита, которой эта история пришлась очень кстати. Она декламировала стихи каждому навещавшему ее родственнику, страшный и болезненный разрез оказался поводом для гордости, а всё вместе – поводом для улыбки. Этим летом, собираясь на операцию, моя Саня сама вспомнила «Мадлен» и захотела взять ее с собой: «Это довольно веселая книжка, и там тоже девочка попала в больницу».

Как оказалось, пригодиться могут даже недочитанные книги. Такой у нас оказалась «Дом отважных трусишек» Юрия Ермолаева (повести почти сорок лет, и трепетным современным мамам может быть дико читать про условия, в которых оказываются ее герои). Материалом для нее послужила знаменитая клиника доктора Илизарова (сегодня – Российский научный центр «Восстановительная травматология и ортопедия» им. академика Г.А. Илизарова, г. Курган), где с помощью уникальных методик лечат деформации конечностей (как у главной героини) и другие костные патологии. Повесть не документальна, но очень реалистична. В клинике, которая находится в далеком зауральском городе, дети много месяцев проводят с тяжелыми аппаратами на руках и ногах, почти без связи и свиданий с родителями.

« – Попрощайся с мамой, сейчас нянечка отведет тебя в палату. – И врач нажала на своем столе кнопку.

Надя с мамой даже привстали от неожиданности. Как это так, сразу же расстаться? Но врач поняла их состояние и сказала маме:

– Вы не уходите, пока дочка не устроится в палате и не сообщит вам об этом через нянечку.

(…) Из приемного покоя Надя вышла в байковой полосатой пижаме, и мама, которая была очень расстроена разлукой с Надей, даже не узнала ее. Надя окликнула маму и помахала ей рукой.

– Вечером я передам тебе печенье! – крикнула ей мама, и голос ее дрогнул».

Третьеклассница Надя оказывается в палате с четырьмя ровесницами, приехавшими сюда с разных концов страны. У них разные характеры и, конечно, свои, не во всем простые отношения. Почти сразу после знакомства девочки затевают традиционное испытание для новичков, игру «лучший клоун»:

« – Значит, так. В цирк приходит фотокорреспондент из газеты. У него задание: сфотографировать лучшего клоуна. Клоунами будете все вы, а я – фотокорреспондент. А как из вас лучшего выбрать? Вот корреспондент и решает: как хлопнет в ладоши, все клоуны застывают в смешных позах. А он выбирает из них самого плохого и выставляет с арены...

– То есть из игры, – пояснила Варя.

– Потом снова хлопает, и так до тех пор, пока не останется один – самый смешной клоун. Тот и считается победителем. Ясно?»

Саня отказалась слушать дальше, когда у героини начались сложности (из-за скарлатины в больнице объявили карантин, долгожданную операцию надолго отложили), но вспомнила об этой книге, собирая вещи в больницу: «Мы там сможем играть в ту игру, из “Дома отважных трусишек”!»

На мой взгляд, рассказ о том, что в больничной палате возможны новые знакомства, что там есть место общению и играм, мог помочь будущей пациентке настроиться на что-то помимо медицинской стороны дела. Да и в том, что касалось операции, текст способствовал формированию адекватных ожиданий – без драматизации, но и без сглаживания острых углов:

« – Мне на разборе главный доктор сказал, что тоже будет больно, – вспомнила Надя.

– Конечно, будет, – отозвалась со своей кровати ворчливая Галя. – Палец порежешь, и то больно, а тут кость ломают. – И похвасталась: – Мне после операции два дня обезболивающие уколы делали.

– Ты не думай об этом. Будет больно, и тебе уколы сделают, а бывает, что наркоз долго действует и ничего не больно, – заключила разговор Варя».

Но мои предположения не оправдались. После возвращения из больницы дочка сформулировала свое отношение к книгам: «“Дом отважных трусишек” как будто сказал, что будет не очень хорошо, и я волновалась. А “Мадлен” показала, что в больнице есть игрушки, там не так плохо. Мы в палате попробовали играть в игру из книжки, но в книжке было смешнее. И у нас не было никакой противной девочки».

Собираясь на операцию, Саня взяла с собой «Мадлен» и купленную по такому случаю «Любопытный Джордж попадает в больницу». Мы думали, что это может пригодиться не только ей, но и соседкам по палате. Но в итоге, им было не до чтения: «Я смотрела картинки, предлагала девчонкам, но у них были свои книжки».

Я рада, что у нас оказался этот багаж чтения. Книги дали возможность проговорить с дочкой то, что ее беспокоило; помогли увидеть разные грани в предстоящем больничном опыте и настроиться на то, что в нем может быть как неприятные, так и радостные моменты. И конечно, они напомнили, что рано или поздно все пройдет.

Мария Климова